Агрострахование — всерьез и надолго

Агрострахование — сложный, затратный, требующий больших усилий вид страхования, но он может быть прибыльным для страховщиков при правильно выбранной бизнес-модели и грамотной поддержке государства. Такова позиция президента Национального союза агростраховщиков Корнея Биждова, которую он убедительно обосновал в интервью нашему журналу.

Агрострахование — сложный, затратный, требующий больших усилий вид страхования, но он может быть прибыльным для страховщиков при правильно выбранной бизнес-модели и грамотной поддержке государства. Такова позиция президента Национального союза агростраховщиков Корнея Биждова, которую он убедительно обосновал в интервью нашему журналу.

Современные страховые технологии: Если посмотреть на статистику, видна неравномерность проникновения страхования агрорисков в экономику регионов. С чем такая неравномерность связана и как ее преодолевать? Что для этого уже делается?

Корней Биждов: Здесь несколько факторов. Решающий — это то, как в местных минсельхозах организована системная работа по информированию аграриев о необходимости и преимуществах агрострахования. Не от случая к случаю, как это делается в большинстве регионов, а регулярная, перед началом весенней посевной и осеннего сева озимых, работа. Причем не вырванная из контекста общих проблем, а рассматриваемая как важная часть развития агробизнеса в этом регионе. Также напрямую от минсельхоза зависит, как организована процедура субсидирования. Ведь даже в регионах, где развито агрострахование, субсидию получить сложно из-за избыточных требований по комплектности документов, по срокам, из-за непрозрачного выбора отдельных аграриев.

Второй фактор — финансирование. Часто приводим в качестве положительного примера Ставропольский край, где из года в год уровень проникновения страхования выше общероссийского, в районе 25–30 %. И то, как у них происходит получение основной части субсидии из федерального бюджета, очень сильно влияет на объемы агрострахования в регионе.

Следующий фактор — это то, как чувствуют себя в том или ином регионе страховые компании. Это напрямую связано с активностью агроюристов. Страховщики просто не хотят идти в такие регионы. Кроме того, есть регионы с так называемым системным риском, например, ежегодная засуха. Условия тарификации и ставки субсидирования в них не позволяют страховым компаниям получать страховую премию, адекватную страховому риску. Тут в качестве примера можно привести Саратовскую область.

ССТ: Согласно официальному отчету ЦБ, есть регионы, где страховщики вообще не работают. Почему?

К. Б.: Разные причины, часть из них я уже назвал. Например, несколько лет назад в одной из северокавказских республик правоохранительными органами было выявлено системное мошенничество в области страхования с господдержкой — субсидии бесконтрольно пилились. Понятно, почему там теперь все боятся быть обвиненными и дуют на воду. И поэтому там нет агрострахования с господдержкой.

В Крыму, который тоже в поле нашего внимания, ситуация другая. В прошлом году мы по инициативе местного минсельхоза проводили специальный семинар для крымских аграриев. Нужно отдать должное региональным органам Крыма: они стараются как можно быстрее отладить всю нормативную и инфраструктурную систему для того, чтобы выдавать субсидии и уже приступили к этой работе. Но здесь есть проблема еще другого порядка — кто будет страховать. Ряд страховых компаний нам подтвердили намерение работать в Крыму. Но нужно помнить, что в Крыму, как нигде в России, велики риски: недостаток влаги, засуха атмосферная, засуха почвенная и т. д. Ирригационная система на полуострове оставляет желать лучшего — ее практически нет. Это зона высокого риска для всех, поэтому НСА сделает все возможное для поддержки страховщиков, которые там будут работать.

ССТ: Есть регионы, где объем премии по страхованию с господдержкой стремится к нулю, в то время как сборы по «обычному» страхованию — вполне ощутимые величины. Почему так происходит? Агропредприятия не доверяют государству? Или их не устраивают условия страхования с господдержкой?

К. Б.: Это легко объясняется. Договоры так называемого коммерческого страхования без господдержки на 90 %, если не больше, связаны с банковским страхованием. Это страхование залогов, которые в нашей статистике отражаются, как сельскохозяйственное страхование: кредиты под залог будущего урожая, страхование сельхозживотных как основных средств и т. д. Мне не известны случаи, чтобы аграрий страховал урожай без внешнего стимула. Это характерно для агрострахования во всем мире. Господдержка — главный локомотив продвижения страхования сельхозрисков.

И еще: в коммерческом страховании залогов есть больше возможности выбирать, больше свободы форматировать договор. А в страховании с господдержкой ни страховщики, ни аграрии не могут себе позволить отходить от параметров договора, описанного в соответствующем законе. Если при этом посмотреть на убыточность по коммерческим договорам, то она иногда доходит до 200 %. Это еще раз показывает, что агрострахование без господдержки — это заранее убыточное страхование. Это надо понимать. Во всем мире риски форматируются таким образом, чтобы страховые компании не вылетали в трубу ежегодно, и чтобы можно было осилить пиковые неблагоприятные природные явления.

ССТ: Ряд страховщиков — членов НСА признается, что не ведет бизнеса в этом направлении. С другой стороны, звучит мнение, что условия страхования с господдержкой таковы, что выплату по ним можно получить лишь при очень редком стечении обстоятельств. Получается, что заниматься таким страхованием должно быть очень выгодно для страховщиков — а они не хотят, отказываются от прибыльного сегмента. В чем разгадка?

«Из снижения импорта сельхозпродукции нужно извлечь максимальную пользу: своевременно реализовать программу импортозамещения, нарастить выпуск сельхозпродукции и укрепить продовольственную безопасность и независимость страны».

В. В. Путин на совещании по вопросам развития

сельского хозяйства, сентябрь 2015 года

К. Б.: Это очень хороший вопрос! Он требует комплексного подхода:

• Ни один другой вид страхования не предполагает такого высокого уровня специализированной квалификации специалистов, такой сложности оценки риска, сопровождения договора, как сельхозстрахование. Это одна из причин того, что многие, в том числе и крупные компании, не хотят активно с этим видом работать.
• Агробизнес — это региональный бизнес. У страховщика должны быть сильные филиалы, квалификации которых центр доверяет, и высокопрофессиональный андеррайтерский центр в головном офисе.
• Страхование сельхозрисков требует очень серьезных расходов на ведение дела — осмотр полей, преддоговорная экспертиза. Тот, кто хочет получить в результате правильно оцененный риск, должен на него сильно потратиться. Особенно в первые года страхования.
• Есть примеры очень неудачных стратегий. Агрессивное продвижение этого вида практически по всем регионам в 2011–2013 годах привело к заключению большого количества договоров, но еще больше получилось убытков. В компаниях не учитывали многих факторов. Страховали везде, практически любую культуру. Это не могло не привести к убыткам. Уровень выплат составил более 300 %.
• Не отлажены и стандартизованы механизмы субсидирования. Страховщик по факту не знает, когда он получит свои 50 %.

Скорее всего, ряд крупных компаний вернутся на этот рынок. Я считаю, что наиболее правильная стратегия — постепенное вхождение в этот рынок. Ответственно заявляю, что на страховании с господдержкой сейчас страховые компании могут зарабатывать. С 2012 по 2016 год включительно мы наблюдаем абсолютные рекорды урожаев по всем практически видам культур. Засух и прочих региональных чрезвычайных ситуаций было гораздо меньше. Получилось, что введение нового закона об агростраховании с господдержкой совпало с очень хорошим периодом самого агробизнеса — не было у нас таких катастроф, как 2010 году!

ССТ: Как ситуацию с субсидированием можно улучшить?

К. Б.: Если бы это зависело от страховщиков и НСА, мы бы давно все сделали. Но процедура субсидирования, движение денег регулируется огромным количеством документов, в том числе бюджетным кодексом, законами регионов. Повлиять на них, отстроить точную прозрачную систему, которая работала бы как автомат — НСА в одиночку не сможет.

У нас из года в год сельхозстрахование недофинансируется на 200–500 млн рублей, сумма переходит на следующий год. И это не дефицит денег — это просто неперечисление их страховщикам. В этом году мы уже почувствовали некоторое улучшение. В ряде регионов, как нам сообщили страховщики, этот механизм начинает работать быстрее: сегодня принесли документы, а завтра уже перечислили субсидии.

В качестве одной из радикальных мер по улучшению ситуации было предложение сделать субсидирование централизованным, как в некоторых странах. То есть исключить регионы из механизма выделения субсидий. К сожалению, нам изменить схему финансирования не позволяет законодательство.

«Важно обеспечить эффективное использование этих ресурсов, в том числе нужно совершенствовать механизм субсидирования сельскохозяйственных производителей, делать это более понятным, прозрачным способом, своевременно доводить средства до конкретных получателей, тщательно контролировать, безусловно, как расходуются эти деньги, следить за тем, чтобы деньги не уходили на проекты, не способные приносить результат».

В. В. Путин на совещании «О мерах по развитию сельского

хозяйства Центрального Нечерноземья», июль 2016 года

ССТ: Сейчас актуальна тема продовольственной безопасности России. Можно ли в этом контексте добиваться нужных изменений для стимулирования развития страхования сельхозрисков? Может быть, использовать отраслевые стандарты, возможности СРО?

К. Б.: Ни в одной стране, опыт которой мы изучали, агрострахование просто так, от одного принятия закона, не «побежало». Всегда и везде есть периоды становления системы. И российское агрострахование как раз находится в периоде такого становления.

С 2012 года мы уже два раза вносили изменения в закон. И дальше будем так же продвигать наши идеи. Для этого создана рабочая группа при Минсельхозе РФ. Мы давно хотели создать постоянную межведомственную группу, которая должна отрабатывать все те проблемы, о которых мы говорили: где плохо с субсидированием, где плохо с семенами, где плохо организована реализация агротехнологий и как это исправить.

Надо понимать, что агрострахование с господдержкой в России — это всерьез и надолго. Я не знаю другого такого вида страхования, вопрос о котором и президент страны, и премьер-министр, и вице-премьеры регулярно поднимали бы на своих совещаниях, в разговорах с губернаторами и т. д. Регионам дается четкий сигнал: «Мы будем добиваться того, чтобы агрострахование стало нормальным рефлексом для агрария».

«Практически вся аграрная деятельность должна страховаться. Поэтому мы подумаем, каким образом упростить практику применения правил о страховании в аграрном деле. Наверное, есть смысл просто изменить законодательство на эту тему, с тем чтобы эта система была гораздо более понятной и прозрачной для тружеников села, для всех, кто занимается сбором урожая. Мы постараемся этот вопрос продвинуть. Я и в порядке законодательной инициативы могу это сделать. Надеюсь, коллеги из Государственной Думы тоже здесь помогут».

Д. А. Медведев на встрече с активом, кандидатами и сторонниками партии «Единая Россия» в Краснодарском крае, август 2016 года

ССТ: Страховщики готовы взять на себя эту ответственность?

К. Б.: Если бы страховое сообщество не рассматривало агрострахование как одно из важнейших направлений развития, то и НСА бы не было. Большая часть страховщиков, несмотря на свой осторожный подход к этому виду, рассматривает его как стратегическое направление развития рынка. Задача НСА сделать агрорынок максимально востребованным для страховщиков.

Конечно, есть некоторое предубеждение, неудивительное для рынка, где десятилетия расцветали «схематозы». И Банк России, и НСА располагают информацией, в каких регионах работает нормальное сельскохозяйственное страхование, а где по-прежнему действуют схемы. Слава богу, в 2015 году произошел решительный перелом в борьбе со схемными страховщиками. Эта проблема явно пошла на убыль. Как только у нас будут более или менее отлажены основные механизмы, я думаю, страховщики активно станут этим страхованием заниматься.

ССТ: В этом году агростраховщики используют систему космического мониторинга.

О каких результатах уже можно говорить? С какими трудностями приходится сталкиваться. Например, принимают ли суды свидетельства космомониторинга при рассмотрении споров? Как организован доступ к системе космомониторинга? Все ли компании — члены НСА могут ею пользоваться? Доступна ли она по стоимости?

К. Б.: Космический мониторинг — это одно из важнейших направлений работы НСА. Такова позиция и Центрального банка, и Минфина, и Минсельхоза. Почему это важно? В агростраховании есть интересная особенность: момент реализации риска и потери урожая не однозначно связаны. Например, в одном из районов был град, но посевы значительно не пострадали. Именно такие явления — один из аргументов, почему мониторинг нужно повсеместно использовать. Это инструмент объективизации отношений между сторонами и недешевое удовольствие, но его нужно развивать.

ССТ: НСА много говорит об опасности мошенничества в агростраховании и много делает для реальной борьбы с ним. Можно ли построить какую-то прозрачную, доступную и при этом максимально автоматизированную систему урегулирования страховых случаев, которая исключала бы саму возможность мошенничества? Такие проекты уже внедряются на рынке ОСАГО.

К. Б.: Дошло до того, что страховщики опасаются рассказать об урегулированных страховых случаях, о страховых выплатах из-за того, что агроюристы-мошенники активно выискивают те предприятия, которые уже получили компенсации, с целью потребовать от страховой компании существенно большие деньги.

Это колоссальная проблема всего страхового рынка. Причины ее возникновения можно долго анализировать. И ее решение не должно дробиться секторально. Я твердо убежден, что страховой рынок целенаправленно и централизованно, на базе СРО, должен преодолеть это зло.

Нужно законодательно лишить агроюристов самой возможности мошенничества. Например, запретить передачу прав требования страховых выплат по договорам цессии. Здесь крайне важна поддержка страховщиков со стороны Верховного суда. Кроме того, нужны конкретные посадки агро-, автои прочих юристов.

Возьмем Алтайский край. Был случай, когда страховой компании там предъявили требование по выплате 100 млн рублей — абсолютное мошенничество! Страховщики с трудом работают в этом регионе. НСА пока имеет возможность оценивать каждую выплату и исследовать каждый страховой случай досконально.

ССТ: Будут ли суды принимать в качестве доказательства результаты космического мониторинга?

К. Б.: Пока нет, судьи не обязаны это делать. Но и здесь есть прогресс. Суды начинают к этим данным прислушиваться. Здравомыслящий судья всегда посмотрит на результаты мониторинга.

ССТ: НСА спонсировало издание книги об актуарных расчетах в агростраховании. Почему ее выпуск сейчас актуален? Какие еще образовательные и просветительские проекты ведет НСА?

К. Б.: Мы это сделали впервые. Этой книгой мы хотим показать тому же аграрному сообществу, что есть научные методы. Что наукой доказано, каким должен быть тариф.

В целом информирование аграриев — одна из самых серьезных тем для НСА. Мы проводим порядка 20–30 мероприятий в год в регионах. Информационное взаимодействие — это путь развития рынка. Ни в одной стране мира аграрий не бежит страховаться сам. Требуется большая разъяснительная работа.

Читать статью в pdf формате