Приставам значительно расширят полномочия – собирать долги станет проще

По данным исследования Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств (НАПКА) просроченную более чем на три месяца задолженность по банковскому кредиту имеет каждый четвертый заемщик в Российской Федерации, а это 10 млн граждан! «На текущий момент просроченные обязательства перед банками имеют порядка 10 млн россиян, то есть каждый четвертый заемщик испытывает в той или иной степени трудности с погашением кредита. С начала года их количество увеличилось на минимальные 3-4%», – говорится в материале.

Чтобы увеличить эффективность сборов и расширить полномочия судебных приставов Минюст разработал новый законопроект. Новый закон обяжет операторов связи и бюро кредитных историй предоставлять данные сотрудникам Федеральной службы судебных приставов (ФССП). Для реализации этих планов предполагается внести изменения в федеральные законы «О связи», «О кредитных историях» и «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Сейчас операторы отказываются раскрывать приставам детализацию переговоров и сообщений, ссылаясь на тайну связи. Запросы в БКИ позволят ФССП контролировать добросовестность передачи коллекторами данных о платежах граждан по долгам.

Проект закона, которым предлагается наделить ФССП полномочиями «по истребованию документов и информации» в том числе у операторов связи и БКИ, размещен на портале проектов нормативных правовых актов. Как указано в пояснительной записке, при реализации своих полномочий «должностные лица ФССП столкнулись с трудностями по истребованию информации и документов», необходимых для рассмотрения обращений граждан по закону о взыскании долгов физлиц (230-ФЗ).

Как отмечают авторы законопроекта, наиболее часто отказы поступают от операторов связи. Самым распространенным нарушением профильного закона является «несоблюдение частоты взаимодействия с должниками». Поэтому Минюст предлагает внести изменения в закон «О связи» и обязать операторов предоставлять ФССП данные по запросу. Ранее Верховный суд признал незаконными действия судебных приставов по запросу информации, составляющей тайну связи (о переговорах между абонентами, сведений о статистике звонков и СМС-сообщений), в рамках проверок жалоб на коллекторов без соответствующего судебного решения.

Одновременно в Минюсте считают целесообразным предоставить ФССП и возможность запрашивать титульную и основную части кредитной истории, «а также сведения в отношении источника формирования кредитной истории, приобретателя права требования дополнительной (закрытой) части кредитной истории».

Минюст также объявил о начале работы над проектом нового закона «О деятельности по возврату просроченной задолженности физических лиц». Как говорится в уведомлении, «законопроектом предлагается установить правовые основы осуществления деятельности по возврату просроченной задолженности физлиц, возникшей из денежных обязательств, в целях защиты прав граждан от возврата просроченной задолженности недобросовестными участниками рынка».

Заместитель старшего управляющего партнера Адвокатского бюро города Москвы «Щеглов и Партнеры» адвокат Юлия Лялюцкая отметила: «Я не вижу реальной необходимости в наделении приставов полномочиями доступа к переписке и детализации переговоров должников.

Давайте еще раз вспомним цели деятельности службы судебных приставов: правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций (статья 2 ФЗ «Об исполнительном производстве»»).

Не будем скрывать, что львиная доля исполнительных производств касается взыскания задолженностей. И на данный момент я не могу смоделировать условно стандартную ситуацию (которая будет повторяться с завидной регулярностью в разных исполнительных производствах), когда судебному приставу-исполнителю потребуется раз за разом изучать детализацию звонков должника и читать его смс-ки. В таких делах цель пристава – разыскать имущество и денежные средства и исполнить судебный акт – никак не может быть реализована указанными средствами.

Меня сейчас, вероятно, не поймут любители читать чужую переписку, но имущество у должника либо есть, либо его нет. Если оно отсутствует и/или выведено незаконным образом, то вопросы возникают к соответствующим сделкам, воле и умыслу сторон. Способы доказывания, истребования отсутствующих доказательств в процессуальном кодексе давно расписаны, и могут использоваться вне зависимости от полномочий пристава.

В последние годы я наблюдаю скорее обратную ситуацию, когда граждан-должников стоит защищать от приставов, а не наоборот. Приставы-исполнители зачастую злоупотребляют своими полномочиями, идут на поводу у активных взыскателей, оспаривают право собственности третьих лиц, не имеющих отношения к должнику, предоставляют взыскателям конфиденциальную информацию.

Иной раз, как в одном из моих текущих дел, пристав не скрывает неприязни к должнику и желания «насолить» ему. Вредит он своими действиями чаще самому исполнительному производству. Например, ограничивает выезд должника за границу, хотя работа последнего напрямую связана с регулярными командировками, а из заработной платы в погашение задолженности поступают сотни тысяч рублей.

А чего стоят документы: ходатайства, иски, запросы, – хоть и подписанные приставами, но не знакомые им, так как составлены целиком и полностью взыскателем?

При таком «взаимодействии» доступ к данным операторов сотовой связи породит множество злоупотреблений и утечки личной, конфиденциальной информации о должнике. Разгневанный взыскатель же может использовать её очень нелицеприятными способами.

Я бы обратила внимание законодателя именно на необходимость отграничения работы судебных исполнителей от воли и воздействия взыскателей. Как должностные лица, СПИ обязаны в первую очередь соблюдать интересы всех участников процесса. Ведь наличие долга у гражданина не лишает его гражданской правоспособности, а у нас так и норовят привязать должника к позорному столбу». 

Стоит отметить, что в России резко возросло число персональных банкротсв граждан. В 2019 году количество процедур увеличилось в полтора раза. За четыре года механизмом потребительского банкротства воспользовались более 141 тысячи граждан. Больше всего банкротов зафиксировано в Москве и области – 6,4 тысячи человек, там в 2019 году рост составил 48%. В 30 регионах РФ число граждан-банкротов на 100 тысяч населения значительно превышает средний показатель по стране. В среднем же по России этот показатель находится на уровне 32 банкротств на 100 тысяч человек.