Можно ли использовать тайную аудиозапись как доказательство в суде?

Еще несколько лет назад суды вообще не принимали записи как доказательства под предлогом того, что им неизвестно, где и кем они сделаны. Судьи порой мотивируют отказ невозможностью идентификации голосов на записях. Теперь, с решением Верхового суда, тайная запись на диктофон практически становится легальной.В частности, аудиозапись способна подтвердить в суде следующие факты: выдачу денег взаймы, словесное оскорбление, угрозы, признание долга, черную зарплату, вымогательство взятки. Впрочем, этот перечень неисчерпаем.Многие юристы и адвокаты назвали это решение Фемиды знаменательным и важным, поскольку такие доказательства порой — единственные в деле. 

Напомним о деле, которое было рассмотрено 2 года назад. В Верховный суд обратилась жительница Твери Анна, пытающаяся с 2014 года вернуть деньги, которые она дала в долг родственнице и ее мужу Ивану.Из материалов дела следует, что в 2011 году истец одолжила супругам полтора миллиона рублей на три года под 20 процентов годовых. Средства предназначались на общие нужды семьи, под которыми подразумевался семейный бизнес. Был заключен договор займа. Но вскоре ячейка общества распалась, должники деньги не вернули, и заемщица подала на них в суд. Она потребовала полтора миллиона долга, один миллион 450 тысяч в качестве процентов за пользование деньгами и 226 тысяч за просрочку возврата займа.

Тверской суд постановил взыскать долг и проценты по нему — всего 2,7 миллиона рублей в солидарном порядке (то есть поровну) с бывших супругов. Но это решение было отменено в апелляции.Тогда суд решил с каждого должника взыскать по полтора миллиона рублей в пользу заемщицы. Но и это решение было отменено. Апелляция по-своему рассудила дело: долг в три миллиона был взыскан только с супруга, поскольку его бывшая жена доказала в суде, что кредитором был именно муж, а она лишь дала согласие на это.Представленную экс-супругой аудиозапись телефонного разговора с кредитором, подтверждающей, что деньги берутся на общие нужды семьи, суд счел недопустимым доказательством. Судья сослался на пункт 8 статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 года «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина, если иное не предусмотрено федеральными законами.

Верховный суд высказал иное мнение, признав абсолютно законной скрытую аудиозапись. В своем решении высшая судебная инстанция указала, что «запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется». 

Иными словами, автор тайной записи никого не подслушивала, не собирала информации о чьей-то чужой жизни. Она фиксировала свою частную жизнь: о том, что кто-то ей должен и не отдает. И, следовательно, имела полное право записывать свои разговоры.Дело о долге вновь отправили в Тверь на пересмотр.

Стоит отметить, что жертвы вымогательства часто записывают разговор и предоставляют запись правоохранительным органам. Случаев, когда первый разговор со злоумышленником, записанный скрытно, де-факто ложится в основу расследования, хватает. По гражданским делам к доказательствам в виде аудио и видеозаписей часто прибегают в спорах между бывшими супругами.

По ГПК (статья 55) аудио- и видеозаписи относятся к доказательствам, которые стороны вправе представлять суду. А закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» запрещает осуществлять запись без согласия гражданина. Кроме того, статья 138 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконное прослушивание, записывание на технические устройства телефонных переговоров посторонним лицом.

Верховный суд России, по сути, разрешил записывать важные переговоры по телефону без разрешения собеседников. Более того, под работающие микрофоны можно даже давать в долг, и запись в случае конфликта станет доказательством в суде – не хуже бумажной расписки. Такую правовую позицию Верховный суд страны занял при рассмотрении конкретного спора. Самое главное: запись собственных деловых разговоров не является вмешательством в чужую частную жизнь. Ведь тот, кто записывает, не посторонний в беседе. Обсуждаемые вопросы затрагивают его напрямую.

Комментируя данное решение старший управляющий партнер Адвокатского бюро города Москвы «Щеглов и Партнеры», Почетный адвокат России Юрий Щеглов отметил: «Действительно, в России нет и не было единой позиции правоприменителей относительно допустимости в качестве доказательства аудиозаписей, сделанных без согласия другого собеседника.

Есть правопорядки, в которых такие аудиозаписи категорически неприемлемы. Россия – это не тот случай.

Отмечу, что и до указанного знакового решения Верховного суда РФ иные судьи принимали аудиозаписи. Другие позволяли включить аудиозапись в судебном заседании для ознакомления. А уж, принимая решение, если и не давали оценку аудиозаписи в тексте судебного акта, то точно внутренне учитывали её содержание.

Я поддерживаю позицию, что в российской действительности для личных целей такие записи действительно допустимы. Согласитесь, иной раз у сторон нет иной возможности доказать договоренности, иначе как предоставив аудиозапись или переписку сторон. Чем существенно отличается переписка сторон в мессенджере от записи телефонного разговора? Провести экспертизу на предмет внешнего воздействия можно в отношении каждого из доказательств.

Предположу, что распространение такой записи в сети интернет или для публичного прослушивания не в связи с защитой прав участника разговора будет расценено судами как нарушение закона о защите персональных данных. 

А в данном контексте я искренне приветствую позицию Верховного суда и свершившееся правосудие!».