ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДОКАЗАНА

Ситуация с майскими заморозками дала агропроизводителям возможность оценить эффективность страхования от ЧС для защиты от климатических сюрпризов. По мнению первого заместителя Министра сельского хозяйства Елены Фастовой, сегодня наступил переломный момент в доверии к страховщикам.

ССТ: В этом году страховщики выпла­чивали рекордные суммы компенсаций убытков аграриям в связи с весенними заморозками. Как Вы оцениваете эффек­тивность страхования как финансового инструмента для поддержки деятельности сельхозтоваропроизводителей?

Елена Фастова: Мы уделяем особое внимание агрострахованию, так как этот инструмент создан для поддержки стабиль­ной работы АПК. Ситуация с майскими заморозками показала его эффективность. От возвратных заморозков пострадали многие регионы нашей страны, в 10 из них был введен режим ЧС федерального ха­рактера. Посевы, в основном озимые, были полностью уничтожены. Убытки заявлены на сумму 2,6 млрд руб.

Благодаря скоординированной Минсель­хозом России работе выплаты по догово­рам страхования от ЧС осуществлялись в максимально короткие сроки. Первую компенсацию аграрии получили уже на третий день после подписания акта ко­миссией по ЧС. Аграрии получили выпла­ты в течение 10 дней после подачи заявле­ния и успели пересеять пострадавшие поля.

Остальные компенсации по договорам «мультирискового» страхования будут произведены по итогам уборки урожая, если действительно будет показан недобор урожая. Мы также обсудили со страховыми компаниями возможность авансирования некоторых выплат. Считаем, что система агрострахования на случай ЧС со своей задачей справилась и показала свою эффек­тивность.

ССТ: А ранее были сомнения?

Е. Ф.: Агрострахование с господдержкой работает давно, но механизм страхования на случай чрезвычайных ситуаций введен только с 2022 года. Когда мы его запуска­ли, было много сомнений: страховщики опасались, что однажды произойдет очень много страховых случаев, и нужно будет много выплатить. В какие-то моменты нам их приходилось уговаривать. Нужно ска­зать, что Банк России выступил на нашей стороне, хотя они тоже боялись большой убыточности. Но и страховщики, и регуля­тор в итоге поверили в нас.

В сельском хозяйстве не бывает, чтобы каждый год все плохо. Обычно крупные потери случаются раз в 10 лет. За это вре­мя страховые компании могут накопить необходимые резервы и не потерять своей платежеспособности, если произойдут серьезные убытки.

Аграрии также не доверяли страховщи­кам и опасались, что страховые компании не будут платить. Как правило, часть страхового взноса платится в течение месяца после окончания посевной. То есть, аграрии еще не получили деньги за урожай, а уже должны их потратить на страхование. Для каждого сельхозпро­изводителя это всегда лишний рубль, который можно потратить на семена, технику или удобрения и др. Причем у аграриев был негативный предыдущий опыт, когда страховые выплаты было получить достаточно сложно. Но сегодня наступил переломный момент в доверии к страховщикам.

ССТ: Как осуществлялась коммуни­кация со страховщиками и аграриями в сложной ситуации этого года?

Е. Ф.: Мы создали сайт для взаимодей­ствия с пострадавшими субъектами, виде­ли каждого сельхозпроизводителя, который застраховался, знали, какие страховые компании задействованы. Страховщики не сразу поняли, насколько важна опера­тивность принятия решений по страховым выплатам. Мы быстро разобрались, где возникает недопонимание, и все вопро­сы сняли. Проводили онлайн-совещания и объясняли, что сроки на пересев очень короткие, также была открыта «горячая линия». В итоге аграрии остались доволь­ны — у нас не было жалоб.

ССТ: Насколько сложно им было соби­рать необходимый комплект документов для урегулирования убытков?

Е. Ф.: Нужно всего три документа: заяв­ление, акт комиссии о том, что произошел убыток, фотоматериалы. Комиссии были организованы во всех субъектах. Они отработали очень быстро — ставилась задача для оценки ущерба в течение трех дней. Это была имиджевая история для страховщиков: ЧС нужно было отработать максимально качественно. Если бы этого не случилось, сельхозпроизводители разо­чаровались бы в страховщиках и больше им не поверили.

Страховщики сработали хорошо. Аграрии увидели страховые выплаты, увидели сро­ки, простоту оформления выплат. В итоге в этом году мы уже видим рост заявлений на страхование.

ССТ. В начале 2024 года была анонси­рована дорожная карта «Повышение эффективности работы механизма сель­скохозяйственного страхования, осу­ществляемого с господдержкой», разрабо­танная Минсельхозом России совместно с НСА. Какие меры реализуются в рамках этого плана, какие направления по совер­шенствованию агрострахования имеют наивысший приоритет?

Е. Ф.: Дорожная карта направлена на до­стижение двух основных целей — увеличе­ние объемов страхования и повышение его качества. Сегодня приоритетная задача — повышение качества страхования на всех его этапах, начиная с работы страховщика с аграрием до заключения договора стра­хования и заканчивая моментом выплаты страхового возмещения. Так, страховыми организациями предусмотрено обучение по сельхозстрахованию с господдержкой для своих сотрудников. Это позволит повысить качество информирования аграриев.

Также планом предусмотрены размеще­ние на сайте НСА информации о расчете страхового тарифа по договору страхо­вания и актуализация «скриптов» о дей­ствиях страхователя и страховщиков при наступлении страховых событий. «Скрип­ты» уже размещены, в том числе и на сайте министерства. Калькулятор расчета страхо­вого тарифа должен быть подготовлен НСА к 1 сентября 2024 года.

Кроме того, до конца года запланировано внесение изменений в правила страхо­вания, предусматривающих сокращение ко­личества документов для урегулирования убытков и сроков осуществления страхо­вых выплат.

ССТ: Можно ли уже сейчас гово­рить о том, что относительно новая программа страхования урожая на слу­чай утраты при ЧС будет востребована аграриями?

Е. Ф.: Уже с первого года реализации про­граммы страхования на случай ЧС природ­ного характера, с 2022 года мы наблюдали интерес аграриев к данному виду страхо­вания.

Главный плюс программы страхования риска утраты при ЧС — более простой порядок урегулирования убытков при введении режима ЧС относительно той же программы «мультириск». Это позволяет получать страховую выплату уже через несколько дней после введения режима ЧС и подписания акта комиссией.

Ситуация с возвратными заморозками показала эффективность этой программы. Аграрии, заключившие договоры стра­хования, оказались в преимущественном положении. Многие за счет страховых вы­плат успели произвести пересев или подсев сельхозкультур.

В связи с этим считаю, что потенциал у программы страхования от риска ЧС с учетом меняющейся климатической обстановки очень большой. Мы со своей стороны поддерживаем вовлечение аграри­ев в эту программу страхования.

ССТ: Какие меры предстоит принять для максимально широкого охвата аграриев страховой защитой? Какие препятствия еще остаются? Что зависит от Минсельхо­за, а что от страховщиков?

Е. Ф.: Статистика говорит нам о дина­мичном развитии системы агрострахова­ния. На рост объемов страхования, безус­ловно, повлияли принятые Минсельхозом меры по дополнительному стимулирова­нию аграриев к заключению договоров страхования через увязку отдельных видов господдержки с договором агрострахова­ния (например, «несвязанная» поддержка, поддержка производства молока, субсидии на виноградарство и виноделие и т. д.).

По прошествии времени мы видим, что такие меры были необходимы, они дали положительные результаты. Сейчас же наша цель — улучшение условий страхо­вания с учетом потребностей отрасли. Это должно повысить интерес аграриев к дан­ному финансовому инструменту. Вместе с тем, я считаю, что мы еще не достигли пика популярности программы агростра­хования, а это ключевая задача всех участ­ников отрасли. Поэтому, как я сказала ранее, работаем, в том числе по дорожной карте.

ССТ: Будет ли продолжаться работа по совершенствованию законодатель­ства?

Е. Ф.: В настоящий момент мы подготав­ливаем изменения в профильный феде­ральный закон в части сокращения пре­дельного размера безусловной франшизы, который возможно установить в договоре агрострахования по программе «мульти­риск». Напомню, сейчас это 10–50 %, но для повышения финансовой защищенности аграриев планируется снизить максималь­ное значение до 30 % включительно. Также работаем над уточнением риска в животно­водстве — возникновение очага заразных болезней животных, что позволит аграри­ям получать страховые возмещения при изъятии сельхозживотных.

ССТ: Почему вопрос по франшизе настолько значим?

Е. Ф.: Мы фиксируем большое количество договоров с высокой франшизой: по итогам 2023 года 61 % договоров по «мультириску» заключено с франшизой 40–50 %. Аграриям важно понимать, что выбор таких условий страхования впоследствии приведет к су­щественному снижению размера страховой выплаты или невозможности ее получения. Конечно, нас не устраивает такая ситуация, ведь нам важно, чтобы размер страхового возмещения компенсировал аграрию поне­сенные им убытки.

Для решения этой проблемы в плане сельхозстрахования на 2025 год ставки для договоров с франшизой 40–50 % суще­ственно снижены. Таким образом, аграрий по договору с большой франшизой вы­нужден будет платить больше, чем сейчас, или же, на что мы и делаем ставку, сделает выбор в пользу франшизы от 10 до 30 %. На семинарах, которые проводятся при уча­стии Минсельхоза для сельхозтоваропро­изводителей, наши специалисты отдельно останавливаются на вопросе выбора фран­шизы. А в дальнейшем эта проблема будет урегулирована на законодательном уровне путем внесения изменений в профильный федеральный закон.

ССТ: Какие еще темы становятся пред­метом ваших семинаров?

Е. Ф.: Наша задача — качество. Мы договорились с НСА об обучении страхов­щиков на местах, чтобы они полностью обладали всеми знаниями и навыками для объяснения ценности страховых про­грамм аграриям. Также нам нужно обучать сотрудников региональных управлений сельского хозяйства, которые выплачивают субсидии, чтобы они тоже владели всей информацией.

Мы проводили кустовые региональные семинары, чтобы потребители страховых программ понимали работу механизма страхования. После того как НСА у себя на сайте сделает калькулятор, любой сельхозтоваропроизводитель сможет посчитать, сколько для него будет стоить застраховать его конкретные гектары. Тогда он сможет сориентироваться, сколько он потратит на страхование, и в каком раз­мере получит компенсацию, если произой­дет страховой случай.

ССТ: Реализация планов по росту объ­емов страхования потребует увеличения бюджетных ассигнований — они уже запланированы?

Е. Ф.: Мы запланировали на 2025 год уве­личить размер субсидий из средств феде­рального бюджета более чем на 1 млрд руб. по сравнению с суммой, предусмотренной в 2024 году.

ССТ: Государство всегда оказывает помощь аграриям, зачем нужно еще и страхование?

Е. Ф.: До 2020 года государственный бюджет предполагал фонд на случай чрез­вычайных ситуаций. Если у сельхозпроиз­водителей происходил страховой случай в результате ЧС, они шли в правительство, и правительство выделяло соответствую­щую компенсацию. Сейчас это постановле­ние отменено.

С помощью механизма субсидий госу­дарство направляет деньги на то, чтобы компенсировать часть затрат аграриям. Мы хотим быть уверены, что аграрий отвечает за свой урожай. Идея была в том, что те, кто получает государствен­ную поддержку, должны страховаться. В противном случае возникает странная ситуация: государство выделило деньги на семена, аграрий их посеял, но урожая не получил, и опять пришел к государству за деньгами.

По прошествии времени мы видим, что такие меры были необходимы, они дали положительные результаты. Сейчас же наша цель — улучшение условий страхования с учетом потребностей отрасли.

Мы не сделали механизм страхования обязательным. Нам важно, чтобы у агра­рия развивалось доверие к страховому инструменту. Сейчас мы ввели для субси­дий повышающий коэффициент: те, кто застраховался, получают коэффициент 1,2. Это тоже сработало. Аграрий понял, что если он заключает договор страхования, то получает больше субсидий.

В 2020 году мы перестали выплачивать компенсации на случай ЧС, если за ними обращались те, кто не застраховал свой урожай. Аграрии поняли, что страховать­ся нужно. Для госбюджета получилась хорошая экономия. Сейчас 50 % страхового взноса уплачивает производитель, 50 % — государство. Когда происходит страховой случай, 100 % компенсации направляется от страховой компании.

ССТ: При урегулировании страховых событий по программе «мультириско­вого» страхования урожая возникают сложности с установлением обстоятельств страхового случая, если поля располо­жены в зоне дефицита станций метеона­блюдения Росгидромета. В каком направ­лении может находиться решение этой проблемы?

Е. Ф.: Мы договорились со страховыми организациями о возможности урегу­лирования убытков по ряду природных явлений без предъявления справки Росги­дромета (например, по таким рискам, как град, крупный град, сель, оползень, сход снежных лавин), которая является обяза­тельной для получения страховой выплаты. В настоящее время НСА подготавливает соответствующие изменения в правила страхования, после чего представит их нам для согласования.

Также мы прорабатываем с Росгидро­метом возможность включения частных метеостанций в систему гидрометеона­блюдений. Для любого агронома метео­станция очень важна, так как позволяет прогнозировать урожайность. У нас есть субъекты и даже агропроизводители, кото­рые поставили метеостанции за свой счет. Мы сейчас договариваемся о том, чтобы страховые компании признавали данные, полученные от частных метеостанций, для подтверждения наступления природ­ных явлений, хотя понятны опасения, что могут быть искажения данных. Мы договорились, что будем работать через пилотные регионы — Алтайский край, Татарстан, Башкирия. Надеемся на дости­жение согласия в этом вопросе.

Также напомню, что по действующей про­грамме страхования от риска ЧС справка Росгидромета для подтверждения факта наступления природного явления не тре­буется.

Мы не сделали механизм страхования обязательным. Нам важно, чтобы у агрария развивалось доверие к страховому инструменту.

ССТ: Как вы оцениваете уровень финансовой грамотности аграриев в отношении использования страховых инструментов защиты? Какие могут быть рекомендации участникам рынка, если аграрий, желая экономить, заклю­чает договор страхования с большой франшизой?

Е. Ф.: Мы видим, что уровень финан­совой грамотности аграриев растет год от года, особенно у тех, кто накопил большой опыт страхования. Но немало и таких сельхозтоваропроизводителей, ко­торые не владеют достаточными знаниями в этой сфере. Мы организовали отдельную «горячую линию» по вопросам сельхоз­страхования — помогаем нашим аграриям разобраться в возникающих вопросах. Также ежегодно мы участвуем в обучаю­щих семинарах, организуемых Националь­ным союзом агростраховщиков, стараемся донести до аграриев ту информацию, на которую стоит обратить особое внима­ние. Только в этом году наши специалисты приняли участие более чем в 20 таких мероприятиях.

ССТ: По Вашему мнению, каких про­грамм страхования для сельхозтоваро­производителей в России не хватает?

Е. Ф.: Согласно законодательству сегодня можно застраховать широ­кий перечень сельхозкультур, посадок многолетних насаждений, сельхозжи­вотных и объектов товарной аквакуль­туры. Перечень страховых событий также достаточно обширный, и включает в себя события, которые могут привести к крупным убыткам. Причем, за 13 лет действия профильного федерального закона этот перечень не один раз расши­рялся. Сегодня урожай сельхозкультур, например, можно застраховать от влия­ния 28 страховых событий. Кроме того, при заключении договора страхования аграрий может выбирать и размер фран­шизы, и размер страховой суммы. Это позволяет сельхозтоваропроизводителю подобрать оптимальные для него условия страхования.

Однако для вовлечения аграриев в систе­му сельхозстрахования с учетом пожеланий садоводов мы совершенствуем порядок расчета размера страховой стоимости урожая яблок, груш, сливы, черешни, вишни, учитывая технологию возделыва­ния сельхозкультур, а кроме того, качество плодов — для яблонь. В настоящее время эти изменения вносятся в действующую методику расчета страховой стоимости и определения размера утраты (гибели) урожая сельхозкультур и посадок много­летних насаждений.

Мы организовали отдельную «горячую линию» по вопросам сельхозстрахования — помогаем нашим аграриям разобраться в возникающих вопросах.

ССТ: Как бы Вы охарактеризовали потребительскую ценность страховых продуктов? Что это такое?

Е. Ф.: Важно, чтобы страховой продукт защищал от рисков. Именно поэтому страхование с 50-процентной франшизой имеет низкую потребительскую ценность, а с разумной франшизой — высокую. Сложная процедура выплат также снижа­ет ценность полиса для страхователя. Для меня потребительская ценность в стра­ховании есть, когда оно работает быстро и прозрачно, стоит недорого, гарантирует урегулирование ущерба. Важны понятные правила игры.

С этой точки зрения наш продукт страхо­вания на случай ЧС имеет высокую потре­бительскую ценность. Он недорогой, очень простой в оформлении, и обеспечивает бы­строе получение компенсации. За неболь­шие страховые взносы аграрии получают гарантированную компенсацию убытка. В свою очередь возможность компенсиро­вать ущерб и пересеять пострадавшие поля обеспечивает гарантию получения конеч­ного урожая.

ССТ: Какие показатели по охвату агра­риев страхованием в 2025–2026 годах вы считаете приемлемыми?

Е. Ф.: Несмотря на уже ставшую стабиль­ной тенденцию роста объемов страхования, которую мы фиксируем в последние годы, считаем достигнутые объемы страхова­ния все еще недостаточными. Планируем до 2030 года выйти на показатель в 25 % застрахованных посевных и посадочных площадей и не менее половины поголовья сельхозживотных.