Верховный суд требует применять более мягкие меры вместо арестов

«Российская газета» публикует постановление пленума Верховного суда России от 11.06.2020 № 7 «О внесении изменений в отдельные постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам», которое ориентирует суды реже применять аресты и чаще – гуманные меры. Например, залог. Этим постановлением пленум РФ, скажем так, в разы облегчил уголовное преследование, в том числе уголовное преследование бизнесменов. Например, когда бизнесмена по экономическим статьям брали под стражу, то его бизнес шел ко дну «без присмотра». И таких случаев было очень много.

Высшая инстанция указывает, что ни одна из мер пресечения, в том числе заключение под стражу, не может быть избрана подозреваемому или обвиняемому, если в ходе судебного заседания не будут установлены достаточные данные полагать, что он скроется от дознания, предварительного следствия или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью, уничтожит доказательства или иным путем воспрепятствует производству по уголовному делу.

«Судам следует иметь в виду, что наличие таких данных еще не свидетельствует о необходимости применения к лицу самой строгой меры пресечения в виде заключения под стражу. Решая вопрос об избрании меры пресечения и о продлении срока ее действия, суд обязан в каждом случае обсудить возможность применения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления любой категории иной, более мягкой, чем заключение под стражу, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон, а также от стадии производства по уголовному делу», — говорится в тексте постановления.

Кроме того, суды обязаны рассмотреть возможность применения к подозреваемому или обвиняемому более мягкой меры пресечения даже в том случае, если он скрылся от органов предварительного расследования или от суда, нарушил ранее избранную меру пресечения или не имеет постоянного места жительства на территории РФ, но при условии совершения им преступления небольшой тяжести.

Пленум обращает внимание судов, что при рассмотрении ходатайств об избрании мер пресечения в виде домашнего ареста и заключения под стражу, а также о продлении данных мер следует обсуждать возможность применения к подозреваемому или обвиняемому залога при наличии к тому оснований. При этом суд вправе вынести данный вопрос на обсуждение сторон и по своей инициативе.

«Если суд придет к выводу, что назначение залога само по себе недостаточно для достижения цели применения меры пресечения, он вправе в соответствии с частью 81 статьи 106 УПК РФ дополнительно возложить на подозреваемого или обвиняемого обязанности по соблюдению одного или нескольких запретов, предусмотренных частью 6 статьи 1051 УПК РФ, с приведением в своем решении мотивов, по которым он пришел к выводу о необходимости применения таких запретов», — поясняет ВС.

ВС напоминает судам о специфике избрания меры пресечения в отношении индивидуальных предпринимателей, а также членов органа управления коммерческой организации, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных частями 1–4 статьи 159, статьями 1591–1593, 1595, 1596, 160, 165 и 201 УК РФ. Так, при поступлении ходатайства о заключении под стражу указанных лиц, судам следует проверять, приведены ли в материалах конкретные сведения, подтверждающие выводы о том, что преступление совершено не в связи с осуществлением обвиняемым (подозреваемым) предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, а также не в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией. При отсутствии указанных сведений такое ходатайство удовлетворению не подлежит, отмечает ВС.

Отдельно в постановлении прописаны защитные меры для предпринимателей. Когда следствие просит арестовать предпринимателя по обвинению в мошенничестве, судам необходимо особо проверять, что предполагаемое преступление не связано напрямую с предпринимательской деятельностью. Если речь идет о возможном экономическом преступлении, то арест не полагается.

Также пленум защитил сотрудников, в том числе референтов и ближайших помощников высоких руководителей от уголовной ответственности за выполнение распоряжений начальства. Но человека не накажут лишь в том случае, если он действовал добросовестно, не осознавая, что участвует в преступных схемах. Эти разъяснения касаются уже рассмотрения уголовных дел. Например, помощник руководителя переслал по электронной почте какой-то документ, или, по поручению начальства, договорился о времени переговоров с руководителями другой фирмы. А на переговорах обсуждались как раз преступные схемы. Если подчиненный был не в курсе происходящего, он не должен отвечать.

Важно отметить, если человек уже оказался в СИЗО, арест нельзя продлевать автоматически. Следователь, желающий подержать в казенном доме обвиняемого еще какое-то время, обязан подробно отчитаться перед судом: что было сделано, пока гражданин сидел в камере. Если следствие раз за разом просит продлить арест, ссылаясь на необходимость провести какие-то следственные действия, например, очные ставки, суд должен разобраться, а что помешало сделать это раньше? К тому же сама по себе необходимость проведения новых допросов не может быть достаточным основанием для продления ареста.

Таким образом, теперь, как строго указал Верховный суд, судьи, рассматривая ходатайства об аресте, должны задумываться: нельзя ли применить другую меру. Даже если защита не решилась сама произнести вслух заветные слова "домашний арест" или "залог", суд обязан вспомнить об этих мерах. Если же, на взгляд суда, в данном конкретном случае они неуместны, это надо будет обосновать.

Наличие достаточных данных о том, что подозреваемый или обвиняемый скроется от органов следствия и суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или иным путем воспрепятствует производству по уголовному делу не является безусловным основанием для избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу. Нарушение обвиняемым ранее избранной меры пресечения в определенных случаях также не может быть признано неоспоримым поводом для его ареста. Об этом говорится в проекте постановления пленума Верховного суда (ВС) РФ о судебной практике по уголовным делам.

Такие послабления в уголовно-процессуальном праве, которые отражены постановление пленума прокомментировала управляющий партнер Адвокатского бюро города Москвы «Щеглов и Партнеры» адвокат Юлия Лялюцкая: «Меня всерьез заинтересовали новостные блоки с заголовками «колоссальные послабления» по арестам. Открыв и внимательно прочитав постановление Пленума ВС РФ, я была несколько дезориентирована и расстроена. 

То, что представляют нам как результат интеллектуального труда, прорыв, послабления, по сути являет повторением давно действующих норм.
Разве до указанного ППВС следователь имел право формально продлять арест, не расписывая запланированные действия и уже отработанные вопросы? Нет! Такого права у него не было!

И да, я не зря ставлю восклицательные знаки! Никогда, я повторюсь, никогда суды и следствие не интересовал реальный смысл закона и аналогичных действующих норм. У меня в производстве есть десятки ходатайств о продлении меры пресечения, написанных под копирку, с колоссальными ошибками и нарушениями. Но мера пресечения исправно продлевается, а все нарушения трактуются как «описка», формальная оговорка следствия.

Честно, я до последнего пункта пленума ждала, когда же Верховный суд раскроет истинное положение вещей и укажет следствию, судам на необходимость неукоснительного соблюдения всего озвученного. А еще лучше, распишет реальные последствия волокиты и потворства нарушениям суда и стороны обвинения. Но нет. Ни слова об ответственности должностных лиц за нарушения, хотя в каждом втором случае огрехи таковы, что на скамье подсудимых вполне можно освободить еще пару вакантных мест».

Напомним, по данным Федеральной службы исполнения наказаний на 1 июня, в СИЗО находились 98,8 тысячи арестантов. В конце прошлого года впервые численность арестантов в СИЗО упала ниже отметки в 100 тысяч и пока еще держится ниже черты. Но, прямо скажем, на данный момент удерживать достижение помог коронавирус. В апреле, в самый разгар самоизоляции, количество арестантов в следственных изоляторах сократилось почти на 900 человек. Возврат к прежнему режиму жизни не означает, что и двери тюрем можно широко распахивать. Дело не в вирусе: арест должен быть исключительной мерой.