«Антитеррористическое» перестрахование

Исторически страхование терроризма считалось одним из самых безубыточных видов страхования. Перестраховщики охотно предоставляли значительные емкости российскому рынку. Риски выделялись в самостоятельное направление и размещались на базе специально разрабатываемых условий.

ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА

До 2022 года основными рынками для российских программ перестра­хования риска терроризма были синдикаты Lloyd’s. Перестраховочные тарифы для разных страховщиков но­сили как рекомендательный характер, так и обязательный. Многие програм­мы базировались на оригинальных тарифах с вычетами перестраховочной комиссии. Единые подходы к цено­образованию отсутствовали, цену в большинстве случаев мог определять сам цедент. Международный рынок перестрахования для российских объ­ектов отличали невысокие стабильные тарифы, и даже общий всплеск ужесто­чения условий перестрахования, свя­занный с резонансными событиями, например, атакой на башни-близнецы в США, не оказывал существенного влияния на условия перестрахования для российского рынка.

Существовала также и российская емкость — Российский антитеррори­стический страховой пул (РАТСП), который был создан в 2001 году. Несмотря на название, пул является не страховым, а именно перестра­ховочным. Страховщики, входящие в пул, передают туда свои риски на базе установленных тарифов и правил. Эта емкость достаточно долгое время являлась основной для большинства страховщиков, однако часть крупных игроков имела и имеет собственные емкости и не входит в РАТСП.

Финансовый результат по этому направлению в целом до 2022 года был исключительно положительным.

СТРАХОВАЯ ПРАКТИКА

В оригинальных договорах страхо­вания, как правило, устанавливался отдельный лимит на одно событие, страховой случай не включал покры­тие военных действий, тарифика­ция осуществлялась с применением различных специальных коэффици­ентов с учетом тотального и непред­сказуемого характера потенциального страхового события и территориаль­ной специфики. На территориях, где осуществлялись военные действия, по­крытие не предоставлялось в принци­пе. С точки зрения страхователей, риск «терроризм и диверсия» был дополне­нием, расширением к основной имуще­ственной программе страхования. Для крупных объектов включение данного риска фактически не меняло стоимость основной программы страхования.

Отметим, что классическое покрытие риска «терроризм и диверсия» бази­руется на понятиях, закрепленных в законодательстве. Для РФ страховым случаем являлось событие, классифи­цированное по статьям 205 «Терро­ристический акт» и 281 «Диверсия» Уголовного кодекса РФ.

ПЕРЕХОДНЫЙ ПЕРИОД: 2022–2023

В 2022 году с началом СВО стало понятно, что ситуация изменилась. Изменилась не только внешняя среда и подверженность риску, изменились, как следствие, подходы страховщиков и страхователей. Начиная с 2022 года, рынок вступил в эпоху «нового тер­роризма». Новые реалии, связанные с военной составляющей в убытках, потребовали пересмотра общей поли­тики страхования в сегменте.

Если ранее считалось, что именно места массового скопления людей увеличивают вероятность наступления страхового случая по риску «терро­ризм», то с 2022 года главной целью террористических атак становятся инфраструктурные объекты и объ­екты ТЭК. Фокус сместился именно на причинение максимального имуще­ственного ущерба сначала в регионах, находящихся рядом с линией боевого соприкосновения, а затем и дальше, вглубь России.

В этих новых реалиях РНПК на пер­вом этапе сконцентрировала свои уси­лия на замещении долей международ­ных перестраховщиков, покинувших российский рынок. В конце февраля 2022 года произошел переход с между­народного перестрахования на рос­сийское. Причем, переход этот удалось сделать бесшовным благодаря тому, что РНПК сохранила для российских страховщиков все условия перестра­хования, действовавшие на февраль 2022 года как с точки зрения покры­тия, так и цены.

Однако новые реалии, о которых уже было упомянуто выше, а также монопольное положение заставили компанию быстро двигаться в сторону максимально возможной унификации условий и подходов к перестрахованию риска «терроризм».

В 2022 году рынок представлял собой несколько разрозненный ландшафт: существовали РАТСП с наиболее четко прописанными условиями и правила­ми, несколько специализированных автоматических емкостей (фасилити), факультативное перестрахование, а также комплексные мультивидовые облигаторные договоры с включенным в покрытие риском терроризма. Усло­вия страхования сильно различались. Да, по-прежнему, основным триггером покрытия оставались соответствующие статьи УК РФ (ст. 205 «терроризм» и ст. 281 «диверсия»), но появился и ряд исключений, которые разни­лись от страховщика к страховщику, в частности, в отношении подходов к покрытию действий БПЛА, военных рисков, кибератак и других условий. Кто-то покрывал БПЛА, кто-то исклю­чал, кто-то внедрял оговорки об ис­ключении военных рисков, кто-то, наоборот, ничего не исключал. Назрела необходимость создания единого про­дукта с унифицированными условиями. От РНПК, как от основного держателя емкости, требовалось обеспечить еди­ные подходы и условия. Этого от РНПК ожидали практически все страховщики, которые работают в этом сегменте.

В рамках реализации данной задачи РНПК в 2023 году разработала Кон­цепцию перестрахования рисков тер­роризма и диверсии, определяющую новые, а главное — еди­ные стандарты и подхо­ды к перестрахованию, а именно — к тракто­ванию рисков терро­ризма, к соотношению приоритета и эксцедента в рамках непропорци­ональной портфельной защиты, к включению риска БПЛА в покры­тие, и ряд других. РНПК обеспечила страховщикам возможность автома­тического покрытия в рамках своих программ рисков терроризма на но­вых и приграничных территориях при соблюдении соотношения приоритета и эксцедента с целью сохранения заинтересованности страховщика в адекватной оценке риска и его цены. Стоит отметить, что, несмотря на на­стоятельные просьбы ряда страхов­щиков унифицировать тарифы для всего рынка, РНПК отказалась от этой идеи, дав полное право страховщикам отрегулировать условия страхования и тарифы, принимая риск террориз­ма на условиях, которые страховщик определяет самостоятельно.

В 2023 году РНПК разработала Концепцию перестрахования рисков терроризма и диверсии, определяющую новые, а главное — единые стандарты и подходы к перестрахованию

Таким образом, в основе новой концепции РНПК лежали следующие базовые подходы:

— единые правила и условия для всего рынка;

— РНПК предоставляет необходимые автоматические емкости на непро­порциональной базе, как это ранее было и при международном пере­страховании, если приоритет стра­ховщика составляет не менее 3 % от емкости. Участие страховщика в приоритете важно с точки зрения его заинтересованности в качестве андеррайтинга и адекватности це­нообразования при приеме рисков терроризма на страхование;

— сверх автоматических емкостей РНПК обеспечивает факультатив­ную поддержку;

— «военная составляющая», включая действия БПЛА, входит в перестра­ховочное покрытие, если событие квалифицировано по статьям 205 или 281 УК РФ;

— покрытие предоставляется на всей территории Российской Федерации, включая новые субъекты;

— РНПК не устанавливает тарифы в рамках автоматических емкостей страховщиков.

ПЕРВЫЕ ИТОГИ

К концу 2024 года стало понятно, что ряд предпосылок в ценообразо­вании страховщиков был не совсем корректен. Прежде всего, это касается частотности убытков. Также мы видим, что во многих случаях влияние место­положения объекта страхования было несколько переоценено, а влияние сферы деятельности страхователя, на­оборот, недооценено. Рынок столкнул­ся с большим количеством убытков, и страхование рисков терроризма в целом показало существенный нега­тивный результат.

Еще одной особенностью этого периода стало то, что внешне похожие события правоохранительными орга­нами квалифицировались по-разному:

— как терроризм по 205 статье УК РФ/диверсия по 281 статье УК РФ;

— как умышленное повреждение иму­щества по 167 статье УК РФ.

Таким образом, при квалификации по ст. 167 УК РФ случай попадал в зону действия обычного имущественного, а не «террористического» покрытия.

Также большой проблемой уже для основного имущественного покрытия стала трактовка исключе­ний из покрытия.

Недавнее Определение Верховного Суда РФ от 29 января 2025 года показывает, что при­менение ст. 964 ГК РФ и освобождение стра­ховщиков от выплаты страхового возмещения возможно только в том случае, если объявлена война и введено воен­ное положение.

Несмотря на соответствующую квалификацию по статье УК РФ, в ряде случаев из описательной части постановления следовало, что деяния совершены вооруженными силами Украины с применением боевого ору­жия, что может говорить о том, что событие явилось следствием военных действий и, по мнению страховщиков, должно исключаться из покрытия в соответствии со статьей 964 ГК РФ. Однако недавнее Определение Верхов­ного Суда РФ от 29 января 2025 года показывает, что при­менение ст. 964 ГК РФ и освобождение стра­ховщиков от выплаты страхового возмещения возможно только в том случае, если объявлена война и введено военное положение.

Таким образом, указанный судебный акт показывает, что если случай является страховым по договору страхования, способ его совершения не будет иметь принципиального значения, если не объявлена война.

Появляется дополнительный риск, что теперь суды будут игнориро­вать любое ограничение страхового покрытия и ссылаться на указанное Определение ВС РФ как на прецедент. Это может привести к тому, что огра­ничения покрытия перестанут вообще работать. В этих условиях, вероятнее всего, страховщикам придется коррек­тировать тарифы уже по основному имущественному покрытию с учетом фактического покрытия полисом «во­енной составляющей».

Отсутствие единообразной судеб­ной практики, а также разнородные условия страхования и убыточность сегмента в целом потребовали глубо­кого анализа ситуации и уточнения подходов. Усугубляло ситуацию от­сутствие возможности провести ком­плексный анализ всех убытков в силу разрозненности статистики, а также выделить премию по риску «терро­ризм» из общего тарифа по договору страхования в большинстве случаев. Но даже в этой ситуации предвари­тельный анализ РНПК показывал, что по ряду территорий и индустрий тарифы должны быть выше в разы.

ДЕЙСТВИЯ РНПК В 2025 ГОДУ

Не желая делать резких движений без всестороннего анализа ситуации, РНПК предложила рынку проана­лизировать сложившуюся ситуацию с точки зрения подверженности риску и сложившейся судебной практики, провести глубокий анализ статистики и подходов страховщиков.

Анализ показал, что на рынке есть отдельные страховщики, убытки кото­рых в силу отраслевой специфики в ос­новном оказываются в приоритете их автоматической программы, формируя для страховщика существенный нега­тивный результат в сегменте страхова­ния рисков терроризма, но фактически мало затрагивая участие перестрахов­щика в этих убытках.

РНПК предлагает реструктурировать покрытие терроризма с паритетным участием в приоритете облигаторной емкости

Для таких страховщиков в качестве временной меры до момента кор­ректировки их андеррайтинговой и тарифной политики РНПК пред­лагает реструктурировать покрытие терроризма с паритетным участием в приоритете облигаторной емкости. Это означает поддержку страховщика в переходный период и разделение убытков в приоритете между страхов­щиком и РНПК в равных долях, что существенно увеличит участие пере­страховщика в убытках, в то время как при классическом непропорциональ­ном перестраховании убытки в раз­мере приоритета остаются полностью на удержании страховщиков. Все риски сверх приоритета, как и ранее, будут полностью защищены емкостью РНПК.

Таким образом, в 2025 году РНПК дает страховщикам возможность, как и ранее, самостоятельно настроить адекватную степени риска и прозрач­ную для всех сторон тарификацию риска «терроризм» с учетом уже имеющейся статистики. Если же такое саморегулирование не произой­дет в должной мере, то РНПК будет готова установить базовые техни­ческие тарифы для этого сегмента, которые будут применяться для расчета премии по перестраховочным программам РНПК. При этом РНПК продолжит при заинтересованно­сти страховщиков предоставлять им свою емкость для пропорциональ­ного размещения рисков терроризма в рамках приоритета страховщиков по облигаторным программам пере­страхования.